Бомба для братвы [= Мастер взрывного дела] - Страница 46

— Есть!

Теперь следующий случай. Вопиющий случай. О безалаберности и злоупотреблениях в войсках.

Выполнившая свой интернациональный долг дивизия покидала давшую ей приют ближнезарубежную страну, которая по каким-то не вполне ясным причинам не смогла в полной мере обеспечить данную часть необходимыми ей железнодорожными платформами. В результате чего часть тяжелого вооружения была оставлена на месте, на ответственное хранение. И это было отображено в совместно написанном и подписанном акте.

Через несколько месяцев политическая ситуация в той стране изменилась, и о вывозе техники уже никто не помышлял. Техника была списана.

Тоже в принципе все понятно. И убедительно.

Кроме некоторых мелочей. Почему, например, были оставлены БМПэшки, но вывезены все до последнего автомобили? Которые на платформах занимают столько же места, что и боевые машины пехоты. Но гораздо меньше стоят, а главное, не являются оружием.

Грузоподъемность платформ не позволяла? Что же это тогда были за платформы? Деревянные? На скорую руку сколоченные из разобранных заборов?

Ладно, не будем цепляться по мелочам. Но пусть ответят организаторы ответственного хранения, почему были оставлены боеприпасы к той технике? Что, для них тоже подходящих по грузоподъемности платформ не нашлось? Для ящиков, которые способны поднять два человека.

Или те боеприпасы были оставлены, чтобы та техника могла стрелять?

Ну-ка, кто там подписался под актом приема-передачи? С одной стороны? И с другой стороны? Кто распорядился не принадлежащим им военным имуществом?

И какой, интересно знать, придет ответ, если, к примеру, послать туда запрос с уточнением фамилий и должностей лиц, указанных в акте?

И если действительно послать? Просто-таки обязательно послать…

Через две недели к полковнику Трофимову стали стекаться ответы на десятки разосланных им во все стороны запросов. И стали возвращаться откомандированные им в части подчиненные.

И тут стали выясняться очень интересные вещи.

Что да, действительно, металлургический завод переплавлял полученные им из части погоревшие танки. Но, как утверждают рабочие, переплавлял танки «Т-34». А не те, что были указаны в рапорте о пожаре. Танки, которых в той части лет уж тридцать как нет! Но которые тем не менее эта часть сдала в металлолом!

А где же тогда те танки, которые сгорели? И были списаны.

Или как бы сгорели? Но тем не менее все равно были списаны.

Где же в таком случае разъезжают и в кого стреляют из башенных орудий ТЕ танки? И кто придумал и осуществил всю эту комбинацию? И куда, спрашивается, смотрели надзирающие органы?

Та же неувязочка обнаруживается в случае с оставленной на хранение по причине нехватки подвижного железнодорожного состава техникой.

Нет людей, поставивших свои подписи под актом приема-передачи. В принципе нет. То есть должности есть, и люди на этих должностях имеются, только фамилии и имена у тех ответственных работников совершенно другие. А если такие же, то росписи иные.

Нет людей и росписей!

И танков тоже нет! Испарились танки при транспортировке из дружественной ближнезарубежной страны. Как вода из дырявой бочки.

Ушли танки. В никому не известном направлении.

Аналогичные махинации просматривались при падении танков и БТРов в бездонные пропасти на полигонах, расположенных в лесостепной и степной зонах. При попадании их в селевые потоки и оползни в частях, расквартированных в средней полосе России. При массовых лесных пожарах, случившихся в большеземельной тундре. При утоплении в каракумских болотах. И выносе из расположения части особо злостными «несунами» — солдатами срочной службы.

Из всего этого следовало, что танки в армии пропадают. И БТРы пропадают. И орудия тоже пропадают.

Из всего этого следовало, что в стране образовался устойчивый спрос не только на легкое вооружение, но уже и на военную технику. И образовалось обеспечивающее этот спрос предложение.

Заинтересовавшись одним отдельным, случившимся на артиллерийских складах происшествием, полковник Трофимов потянул за торчащую ниточку и, сам того не особо желая, вытянул целый узел других ниточек, которые вели куда-то, в неизвестном ему направлении. Возможно, к клубку. А возможно, к десяткам клубков.

Полковник Трофимов обнаружил факты, доказывающие наличие в стране подпольного оружейного бизнеса. Но что делать с этими фактами дальше, он не знал. И даже не знал, стоит ли что-то делать. Или, может быть, лучше забыть, как страшный сон? Чтобы тот сон не стал явью…

Глава 31

— На рынке появился новый продавец, — доложили Мозге.

На рынке оружия постоянно появлялись новые продавцы. Чаще всего одноразовые продавцы — спивающиеся прапорщики, предлагающие хранящуюся на их складах технику. Или стихийные продавцы — расталкивающие в розницу купленную ими по случаю партию оружия. Все эти продавцы очень быстро уходили с рынка. По зонам уходили. Или просто уходили распродав весь имеющийся в их распоряжении товар. Но об этих случаях вряд ли бы стали докладывать Мозге. Ему докладывали только о потенциально опасных конкурентах. Или о конкурентах, которых можно было превратить в поставщиков.

— Чем он интересен? Этот продавец? — спросил Мозга.

— Ассортиментом. Он предлагает снаряды. Причет примерно тех позиций, что интересуют нас.

— Вы установили, кто он?

— Нет.

— Дайте мне его прайс.

Предлагаемые к реализации снаряды действительно были те же самые. Того же назначения. И тех же калибров. И еще что-то очень знакомое было в количестве предлагаемого товара. Мозга еще раз перечитал список. Судя по сортности, поставки шли из одного из пяти известных Мозге складов. С тремя он работал сам. Два других были еще не охвачены, хотя и были лакомым куском. Значит, утечка боеприпасов скорее всего исходила оттуда. Или…