Бомба для братвы [= Мастер взрывного дела] - Страница 90


К оглавлению

90

Глава 50

Полковник Трофимов лежал на своей койке, в своей комнате в офицерском общежитии и выстраивал в голове в единую логическую цепь все полученные в ходе расследования факты. Начиная с не имевшего место самострела и заканчивая сегодняшним осмотром места предположительных работ «геологов».

Он нашел это место. И убедился, что грунтовые работы велись. Совсем недавно велись. И очень масштабно велись. Каменистый грунт был иссечен гусеницами вездеходов и ковшом экскаватора. И был выровнен ножом бульдозера. Но самое интересное, в нескольких местах в грунт были вбиты металлические штыри с приваренными к ним «ушами», которые, к примеру, могли служить дополнительной опорой при закреплении лебедки. Или какого-нибудь другого подъемного механизма.

Полковник нашел место работ. Но он не знал, соответствует ли оно местонахождению штольни. Карта расположения оружейных погребов была только у командира. В его личном сейфе, от которого был только один ключ… Полковник размышлял о командирском сейфе и его владельце. И поэтому не очень удивился, когда, открыв на стук дверь, увидел командира. Собственной персоной.

Звери всегда бегут на ловца. Правда, ловцы не всегда успевают их поймать. И тогда гибнут в их когтях.

— Здорово, полковник, — сказал командир, бросая на пустую койку фуражку, — как освоился?

— Нормально, — ответил полковник.

— Просьб не появилось?

— Каких?

— Разных. О дополнительном одеяле на кровать. О внеочередном отпуске в более теплые края. О какой-нибудь, из личной библиотеки, книжечке на сон грядущий. Или о партийке в шахматы.

— Да нет. Я не шахматист. И не самый большой любитель тепла. Ни в форме одеял, ни в виде отпуска.

— Ну смотри. Была бы честь предложена. Как там твои дела с расследованием самострела?

— Пока никак. Следствие еще не закончено. И ничего определенного я сказать не могу.

— Не можешь?

— Не могу!

— А ты знаешь, что мы с завтрашним самолетом тело на родину отправляем?

— Слышал.

— Оно тебе больше не нужно?

— Что?

— Тело самострела?

— Нет. Его зверье, забравшееся в погреб, так попортило, что ни о каком патологоанатомическом исследовании не может быть и речи.

— Да, зверье у нас наглое. Дверь в дом задней ногой открывают. У моей жены бюстгальтер с веревки сняли. Вместе с веревкой и столбами.

— Жаль.

— Чего жаль? Одежды, веревки, столбов или моей жены?

— Зверя жаль. Что размером ошибся.

— Шутник ты, полковник. Ну да я не по этому поводу. Я по делу.

— По какому?

— По приятному. Для тебя приятному. Тут тебе премия причитается.

— Какая премия?

— Внеочередная. За помощь в проведении геологоразведочных работ. Ты ведь бывший разведчик? Ну, значит, тем более это по твоему профилю.

— Странно, я вроде ни в чем таком не участвовал. Шурфов не рыл, геологическим молотком не стучал.

— А никто не рыл. И не стучал. Просто у нас здесь вблизи части изыскатели трудились. А часть у нас, сам понимаешь, закрытая. Ну и чтобы наладить с нами контакт, они решили облагодетельствовать нас деньгами. Большую часть сбросили — безналом. Мы на нее оборудование в котельной обновим. И немного выдали — наличными. В виде единовременной материальной помощи для офицерского и рядового состава. Дело, конечно, не вполне законное, но я на него пошел. Сам понимаешь, денежное довольствие задерживают. А жить как-то надо. Все уже получили. Остался ты один. Чтобы ведомость закрыть.

— Но ведь, когда я прибыл, выдача уже была произведена?

— Да, буквально за день до того. Так что, если смотреть по числу приказа, на день выплаты ты уже был зачислен в состав части. То есть имеешь право на премию наравне со всеми прочими офицерами. Поэтому, если по справедливости, я не могу обойти тебя принадлежащими тебе по праву деньгами.

— Ну, если по справедливости…

— Абсолютно. Можешь не сомневаться.

— А на ведомость можно взглянуть?

— Не можно, а нужно. Ты что, думаешь, я тебе без росписи деньги выдам? Э, нет! Финансы — они учет любят! Как иначе я смогу отчитаться перед спонсорами?

Полковник взял ручку, ведомость и очень внимательно осмотрел росписи.

— А что же я здесь командира не вижу? — спросил он.

— Командиру не положено. По должности. Если командир возьмет, могут разные нехорошие слухи пойти. Мол, берет командир. В лапу. До командования дойдет. До разборок. Докажи потом, что ты не верблюд. Нет. Как ни хотел я поправить свое материальное положение, а не решился. Для офицеров — дело другое. А для себя — ни-ни. Как-нибудь так проживу.

— А я слышал, что вы в столице квартиру купили. Трехкомнатную.

— Уже разболтали? Быстр ты, полковник. Недаром, что по режиму. Ничего от тебя не скроешь. Точно — купил. Но не я. Жинка моя. Ей родители наследство отвалили немалое. Как раз на квартиру. Ну да я думаю она меня с той квартиры не погонит, когда я в отставку выйду. Все-таки пятнадцать лет по гарнизонам вдвоем.

— Что, умерли родители?

— Да нет, живы. И даже здоровы. Они заранее наследство отдали. Чего, говорят, нашей смерти ждать. А деньгам пылиться. А так хоть посмотрим, как они в пользу пойдут. Вот здесь распишись. И дело с концом.

— Ого! А что ж так много?

— Ничего не много. В самый раз. В размере годового оклада. Если считать с отпускными, проездными, продуктовым и вещевым довольствием. И с северной надбавкой. Еще даже мало будет.

— С какой северной? Я же весь этот год в Москве был. И меньше двух недель на севере.

— Ну, значит, высотные. Москва — она высоко стоит. Что твой Эверест. И ветры там за облаками дуют сумасшедшие. С ног сшибают.

90